Слежу за вопросами терпимости, толерантности и сплоченности общества в Латвии, участвовала в исследовании «На пути в гражданскому обществу», который фокусируется на вопросе граждан и неграждан, но в то же время включил в себя и вопросы открытости, терпимости, толерантности.

Исследование этих вопросов и в других странах позволяет сделать вывод, что открытость к разнообразию закрепляется очень медленно, одна или несколько кампаний ничего существенно не изменят, потому что достигает только часть общества.

Это не значит, что эта кампания не нужна. Наоборот, очень нужна, но надо учитывать, что возможности ее влияния ограничены.

Например, ТВ каналы нашего соседнего государства — Российской Федерации, в обороте которых огромные финансовые средства, массивно способствуют ненависти и нетерпимости, на данный момент именно к украинцам, американцам, «англо-саксам» (под этим понимают США, Канаду и Великобританию), обществу ЛГБТ, и высокомерное отношение к киргизам, казахам и т.д.

Но в Латвии часть русско-говорящих все еще продолжают смотреть эти каналы. Мои соседи радостно хвастаются, то смотрят «запрещенные» в Латвии каналы, и это не единичный случай. Они продолжают воспринимать эту пропаганду.

К тому же в обществе существуют неформальные лидеры — представители мнения, которые распространяют и закрепляют разные повествования, в том числе мнения относительно пропаганды. Этим объясняется то, почему среди русских нетерпимость в Латвии к ЛГБТ более ярко выражена по сравнению с латышами (статистические данные в 2019 и 2021 году).

Следовательно — достичь тех, кто нетерпим к другим, достаточно сложно, особенно из-за разделенного информационного пространства.

Что касается открытости к разным этническим группам, данные ранее проведенных интервью указывают на то, что предрассудки существуют в главную очередь относительно разных этнический групп (ромов, людей африканского происхождения, кавказцев и т.д.) и мусульман.

У этого есть несколько причин: исторически сложившиеся стереотипы, страх неизвестного, влияние СМИ. Например, теракт в США 11 сентября 2011 года тому подтверждение, исламские лозунги и распространенные видеоматериалы, они все создают опасения и подозрения относительно мусульман.

В связи с этим, например, пакистанцы или индийцы в Латвии, многие из которых учатся в вузах Латвии или работают на предприятии Bolt часто сталкиваются с определенными подозрениями среди жителей Латвии.

Что поспособствовало бы открытости? В основном более позитивными и открытыми по отношению к этим группам были те, кто дружит с представителями этих групп или живет по соседству и получили положительный опыт. Т.е. — прямая положительная коммуникация, а также истории о положительного опыты — это метод способствования терпимости, и кампании обращены к этому.

У тех, кто работает в многонациональном предприятии, вообще исчезают проблемы этих контактах, они даже не замечают визуального отличия. Но это не типичная латвийская реальность, поэтому предрассудков и незнания много, и такие кампании необходимы и их следует продолжать.

В то же время надо понимать то, что

скандальные события, связанные с определенной этнической группой/религией обрели отображение в СМИ, например, разные теракты, которые усиливают нетерпимость к представителям этой группы.

Это работает и в обратном направлении. Например, со стороны латышей в целом можем увидеть дружественные отношение к украинцам, которое значительно усилилось из-за вторжения России, ранее украинская этническая группа воспринималась скорее нейтрально.

Среди тех жителей Латвии, которые подвержены влиянию российской пропаганды такого дружественного отношения не заметить, известно, что в той среде украинцев называют нацистами, наркоманами и «хохлами».

Эти примеры приводят к выводу, что значимые события и влияние СМИ меняют отношение, но с помощью кампаний это можно изменить лишь постепенно и медленно. Подозрительность и стереотипы относительно других сохраняются долго, если нет личного положительного опыта, который можно приобрести путешествуя, учась, работая заграницей и т.д.

Инесе Шупуле, исследователь Baltic Institute of Social Sciences