Мы хотим пригласить министра к открытой, широкой и публичной беседе о роли культуры и искусства в поддержке инклюзивного и сплоченного общества. Мы все видим, что эта проблема в Латвии есть.

В то же время, это также является задачей Министерства культуры — она прописана в различных документах министерства по планированию политики. В настоящий момент мы хотим очень серьезно проанализировать, что мы, как отрасль культуры, можем сделать для того, чтобы общество в Латвии стало более инклюзивным и сплоченным.

Причина обоих писем заключается в том, что

Министр культуры своим личным голосом, кажется, выразил позицию против процесса развития инклюзивного общества, поэтому мы просто спросили: как это возможно?

Если мы представляем всю эту отрасль и одной из наших общих задач является развитие такого общества, то, возможно, нам нужно понять, что и как мы делаем, и действовать сообща.

В своем ответе министр якобы упрекнул нас в том, что наша позиция — это политика и идеология. Нам кажется, что это необоснованное обвинение.

Конечно, письмо, которое мы написали, было политическим, потому что оно было связано с позицией культурной политики. Это также связано с его деятельностью как политика, в то время как наш выбор как работников отрасли также в большей или меньшей степени является политическим.

Думаю, что военное время, в котором мы живем, а также раньше, ясно показало, что культурная жизнь, как и жизнь любого человека, неотделима от политики. Поэтому принижать наше беспокойство аргументом, что оно носит политический характер, по-моему, не стоит.

Мы, конечно, понимаем, что его голос в данном случае был результатом позиции Национального объединения, принадлежности к определенной политике, но тогда возникает вопрос и к главе правительства Кришьянису Кариньшу:

почему Национальное объединение, будучи партией с очень выраженной позицией, все еще возглавляет Министерство культуры, так как документы культурной политики противоречат позиции этой партии.

Возникает много вопросов о том, что мы вообще подразумеваем под ценностями демократического общества. Я думаю, что в какой-то мере это также заслуга деятельности Министерства культуры.

Мы все знаем о традиционных ценностях, много говорится о латышских ценностях, хотя, по-моему, многие не смогли бы расшифровать, что подразумевает это словосочетание. Мы готовы говорить о движении Праздника песни как о великой латышской ценности, но какие ценности связывают нас с Европейским Союзом? О них мы не говорим!

Инклюзивность и сплоченность напрямую вытекают из европейского измерения. Именно поэтому во втором письме мы упоминаем в качестве примера то, как Лиепая стала культурной столицей Европы, ведь одной из обязательных программ европейского измерения является инклюзивное общество.

Может быть, Лиепая может выразить какую-то инициативу и говорить со всей Латвии об этом европейском измерении и о тех вещах, которые связывают нас с европейским пространством.

Криста Буране, режиссер, сценарист