Конечно, были и такие, которые говорят только по-русски. Недавно на улице снова встретила украинку, и, когда начали говорить, первое, что она сказала на ломаном латышском было: «Я из Украины, не умею».

Конечно, коммуникацию продолжили не на государственном языке. По завершению разговора, эта женщина, как другие встреченные в прошлом году, сказала, что очень ждет момента, когда можно будет вернуться на родину.

То есть, несмотря на то, что эти люди, бежавшие от войны, рано или поздно вернутся в Украину, находясь здесь временно, они все же учатся говорить по-латышски. Вопрос: почему? Есть ли у вас на это свой ответ?

Готовя эту статью, говорила с одним господином, который в советское время много лет прожил в и России, и в Украине. Спросила, почему, по его мнению, бежавшие от войны украинцы стараются учить язык места нынешнего проживания. Его ответ, основанный на собственном опыте, был коротким и емким:

«Украинцы и русские — две разные нации с разным менталитетом, пониманием. Так только кажется, что оставленные татаро-монгольским игом отпечатки пустили глубокие корни… В украинцах много европейских ценностей.

Знаю русскую, которая переехала в Лиепаю жить и работать в советские годы после окончания вуза. Недавно, встретившись с ней снова, Лена сравнительно бегло начала говорить на латышском, говоря: «Ты говори со мной медленно! Тогда я все понимаю.» Ей сложнее самой говорить по-латышски. В главную очередь потому, что она мало говорит, и то, что не умеет говорить грамматически правильно, и стыдится этого.

Не знаю, как вам, но мне абсолютно неважно, чтобы от представителя другого народа звучал идеальный латышский язык, с правильными спряжениями, с правильными окончаниями и т.д. Самое главное то, что человек, для которого латышский не является родным языком, все же пробовал и говорил, как умеет.

И в голову не придет в чем-то упрекнуть или переключиться с говорящего только потому, что он вместо «лабдиен» сказал «лапдиен».

За Лену рада потому, что Лена свои навыки латышского развивала исключительно собственными усилиями и понемногу, шаг за шагом развивая знания и устные навыки.

Ведя интервью с людьми на улице, мой опыт говорит о том, что часть русских, по сравнению с прошлыми годами, с начала войны в Украине гораздо чаще стараются отвечать по-латышски. У молодых это получается свободнее, легче.

На сколько бы грамматически неправильной была беседа на латышском, всегда хвалю говорящего за его навыки.

Возвращаясь украинцам — позвонила знакомой, которая преподает беженцам латышский язык. Почему они его осваивают? Коротко и ясно — чтобы лучше себя здесь чувствовать, чтобы общаться, чтобы было легче найти работу. Те, кто нашел работу, очень меняются, так как вернули чувство собственной значимости.

Не один человек говорил, что будучи по национальности украинцем, по-украински почти ничего не понимают, потому что на родине до войны практически вся коммуникация проходила на русском языке. Сейчас у многих очень большая мотивация вернуться к своим корням и украинскому языку, потому что уверенность такова, цитирую: не буду говорить на языке оккупантов.