– Как вы попали в теннис?

– Родители меня в возрасте шести лет отвели в Лиепайский приморский парк на тренировку. До этого я ходила на художественную гимнастику, но этот вид спорта не пришелся мне по душе. Родители хотели видеть меня в спорте, поэтому искали альтернативу. Так я и попала в теннис.

Да, я признаюсь, вначале у меня дела не шли. Но мне очень понравилось!

Могу признаться, что на тренировки я ходила ради тусовки.

Там у меня были друзья, и мне нравилась сама эта игра. Так до десяти лет я и развлекалась. Я была единственной русской украинкой, знания латышского языка у меня были слабые, поэтому разговора о технике или тактике у меня там определённо не было. Затем, глядя и делая, я поняла, что у меня довольно таки неплохо получается.

Около 12 лет началась моя спортивная жизнь. В то время мы еще были в составе СССР, и на международных турнирах был вариант бороться только за первые места, чтобы тебя вообще кто-то заметил на фоне такой большой страны.

У меня была возможность прожить очень насыщенную жизнь спортсменки. Всегда была необходимость бороться за медали, поскольку никого не интересовали провинциальные игроки. Позже я столкнулась с ментальными проблемами.

Теперь тренера стали более компетентными, образованными. В то время тренер ассоциировался с переходным возрастом. Я больше не могла показывать результат – на тренировках мне все удавалось, а на корте я больше не могла побороться. Мы и сами не знали, как это решать, а теперь есть спортивные психологи. Наверняка была бы возможность справиться с этим.

В 17 лет я решила прекратить заниматься спортом профессионально. Кто его знает, где бы я сейчас была, если бы этого не произошло. Сейчас и у детей в спорте есть ментальные проблемы, но сейчас все кажется можно решить.

– Как изменились отношения между тренерами и детьми?

– Раньше все было намного строже. Теперь все стали более дружными. Для детей тренер теперь является лицом, которому можно доверять, другом, членом семьи. Раньше такого определённо не было.

– Вы всегда знали, что хотите стать тренером?

– Определенно, нет. Когда я ушла из тенниса, это было что-то вроде как «отрезала ножом». Ушла, ничего не пояснив ни тренеру, ни руководству. Окончила школу и начала работать на предприятии Lattelecom, где у меня дела шли очень хорошо и даже все нравилось.

Спустя какое-то время ко мне обратился директор теннисной школы с вопросом: «Ольга, ну как долго?»

Но у меня были очень хорошие условия и я долго не хотела обращаться к этой теме. Прошло время, согласилась попробовать. И хорошо, что так. Я очень быстро поняла, что у меня есть способности учить. Что умею увидеть и исправить ошибки.

Конечно, я много училась, параллельно объединяя со своим опытом. Зарплата была небольшой, но мне нравилось. Наверное я из тех женщин, которым много не нужно. Со временем мне предложили работу в Риге и за границей, но мне нравилась жизнь в Лиепае. Параллельно я натягивала струны на ракетки и дополнительно тренировала.

– Теннис в обществе считается дорогим видом спорта, нов Лиепае месячная плата сравнительно низкая. Хватает ли этого?

– Родители в настоящее время очень активизировались с индивидуальными тренировками, что, конечно, обеспечивает и самих тренеров, но, если меня спросят, можно ли в спортивной школе научиться хорошо играть в теннис, я отвечу, что да.

Я, конечно, могу сказать, чего не хватает, поскольку правила Кабинета министров против тенниса довольно жесткие, поскольку, это не совсем то, как футбол (или другой командный вид спорта), когда на поле одновременно могут находиться 11 детей и процесс проходит качественно.

У нас 11 детей одновременно являются «кружком».

Государство важно видеть большое число детей. Но со всем этим мои подопечные всегда были чемпионами Латвии, и это доказательство того, что все-таки возможно подготовиться.

– Как изменились дети со временем?

– Дети стали совсем другими. Они больше не бегают по дворам, мало времени проводят гуляя на улице. Поэтому теряются некоторые основные навыки. И у родителей нет так много времени, чтобы подготовить ребенка к тренировке.

Теннис является техническим видом спорта, и если нет основных навыков, то научить, чтобы было «красиво», практически невозможно.

Когда я почувствовала, что детям не хватает тренировок, я создала параллельную группу вне тренировок спортивной школы, на которых мы можем поработать над теми нюансами, которыми не успеваем заниматься по учебному плану. Работаем в группе по три-четыре ребенка. Для родителей это не так дорого, да и ребенку ментально легче – индивидуальная тренировка является работой, и тогда спрашиваю у родителей: Хотели бы вы идти на работу возрасте пяти лет?», Конечно, что – нет.

В 12-летнем возрасте, когда можно почувствовать, что получается, то есть смысл вкладывать и работать один на один с тренером, чтобы отработать нюансы.

По опыту могу сказать, что на соревнованиях нет разницы между детьми, которые ходят на индивидуальные тренировки и платят почти тысячу евро в месяц, и моими детьми, которые тренируются в группе. Могу утверждать, что мои воспитанники на игры идут с радость., что очень важно. Это должно быть в основании всего. А не рабочее отношение уже сызмальства – тогда к 12 годам все надоедает и больше ничего не получается. Работа в группе также способствует конкуренции. Но нельзя отрицать и того, что и финансы являются большим аспектом.

– Ваши воспитанники находятся вверху рейтингов. Вы выбираете воспитанников или они вас, или есть что-то другое, что вас сводит вместе?

– Мы берем по группам. Например, мои нынешние воспитанники заканчивают спортивную школу и я могу взять новую группу. Раньше мы брали всех подряд, но я долго подчеркивала, что необходим отбор. И с августа прошлого года мы проводим отбор, принимаем нормативы на протяжении двух дней и из 130 детей мы приняли 48, с которыми работают четыре тренера.

Нормативы очень легкие, это не огромная работа, которую необходимо вкладывать, чтобы можно было сдать нормативы. Особенно у нас, в Лиепае, имеется очень хорошая инфраструктура – можем передвигаться на велосипедах, ходить плавать, бегать по тропинкам.

Если каждый родитель по меньшей мере по субботам и воскресеньям занимался бы с ребенком, ситуация была бы лучшей.

Я конкретно видела только одну группу, но взяли четыре. Детям нравится там, где у них получается. Тренер вкладывает свою работу, время и энергию, проходит несколько лет, и дети уходят, поскольку не получается.

В тренерской работе имеется как удовлетворение, так и разочарование. Я не хочу сказать, что отбор является дискриминацией. Есть образование по интересам, а есть спортивная школа.

– Что является самым мотивирующим в тренерской работе?

– Мне наверное мало надо для счастья. Дети очень хорошие – сами придумывают стишки, рисуют. Такие продуманные, личные подарки являются очень трогательными.

– Почему лиепайские теннисисты всегда показывают высокий уровень?

– Так было, больше нет. Мои скоро уедут в Америку, и тогда у меня наверняка будет пауза от чемпионских титулов. Это последствия того, что несколько лет не было отбора. Ранее было больше внутренней мотивации – теннис был дешевым и никто не давил на детей. Все играли с радостью.

Теперь, где-то, конечно, выделяется внешняя мотивация – амбиции родителей.

родители платят деньги, и дети вынуждены делать. У нас колоссальная инфраструктура, новый манеж, великолепные тренеры. Возможности есть.

– Какой самый лучший возраст для начала тренировок?

– В спортивной школе мы начинаем с пяти-шести лет. Это хорошо идет с тем рассказом, где ребенок ходил на плавание, играл в футбол, хоккей и делал все, чтобы быть хорошо развитым физически.

Например, Мария Лаува играет очень красиво с точки зрения техники, она посещает тренировки с очень раннего возраста. И в ее возрастной группе очень хорошие дети, которых все рады видеть на сборах и соревнованиях. И, если все сложится хорошо и правильно, то они отправятся в Америку, у них будет оплаченное образование, поскольку они хорошо играют в теннис.

– Где вы видите себя спустя десять лет?

– Тяжело сказать, может быть, захочу уйти на пенсию. Если у меня не будет энергии, то это почувствуют и дети. Я очень амбициозна, и путь к тренеру в образовании по интересам определенно не для меня.

Интервью подготовлено в сотрудничестве с Лиепайским самоуправлением.